Арабские страны инвестируют в развлекательную инфраструктуру Беларуси, но не в производство – эксперт
Практически сразу вслед за объявлением независимости Республики Беларусь в 1991 г. Минск стал налаживать контакты со странами арабского мира: в 1992 г. дипломатические отношения были установлены с Египтом и ОАЭ, которые сегодня прочно вошли в число ключевых партнеров Беларуси в регионе; спустя еще несколько лет было начато сотрудничество с Катаром и Ливаном. Сегодня Минск активно использует новые возможности для развития отношений в арабском мире и, в частности, смотрит в сторону Судана и Сирии. Об интересах Беларуси в арабских странах, торговых отношениях и возможных угрозах проникновения террористических идей на территорию страны корреспонденту «Евразия.Эксперт» рассказал арабист, кандидат политических наук, декан факультета дополнительного образования Белорусского государственного университета культуры Александр Филиппов.
Арабский рынок больше не рынок?
— Александр Анатольевич, как вы можете охарактеризовать политику Беларуси в отношении арабских стран сегодня? Какие интересы у Беларуси в данном регионе?
— Хотелось бы отметить, что, когда мы говорим об арабском мире, надо понимать, что с политической точки зрения это во многом условный термин. Да, мы говорим о наличии арабского языка, идеи единства арабского мира, которая активно распространялась со второй половины XIX в., но в целом это очень разноплановый регион. И Республика Беларусь имеет достаточно разные интересы по отношению к различным арабским государствам.
Мы должны различать некие декларируемые интересы, которые традиционно артикулируются в общественном пространстве, и сложившуюся практику отношений.
Среди артикулируемых интересов большого разнообразия с периода второй половины 1990-х – начала 2000-х гг. мы не увидим. По-прежнему позиционируется, что этот регион – потенциальный огромный рынок сбыта для белорусских товаров различного значения, а также возможный источник инвестиций. Это в настоящее время является правдой только отчасти.
— Что именно вы под этим подразумеваете?
— Во-первых, с точки зрения экспорта наших товаров, арабский мир находится далеко не на первых позициях. В целом товарооборот даже с ведущими партнерами относительно невысок – в пределах $100 млн.
Во-вторых, стоит учитывать, что торговля носит крайне неустойчивый характер: цифры могут меняться в течение двух-трех лет на порядок.
В целом устойчивой системы отношений не сложилось, исключение – отношения с Египтом и Объединенными Арабскими Эмиратами, которые, как мне кажется, прочно вошли в число ключевых партнеров Беларуси.
В-третьих, несмотря на то, что рынок действительно огромный и стремительно развивающийся, можно констатировать, что Беларусь почти достигла предела в торговых отношениях с арабскими государствами. Это хорошо прослеживается на постепенно изменяющейся структуре соотношения экспорта и импорта. 15 лет назад мы были уверены в стабильно положительном сальдо при торговле с этими государствами, теперь же вполне может складываться и отрицательное сальдо. К примеру, по итогам 2017 г. огромное отрицательное сальдо сложилось в торговле с Ливаном и Саудовской Аравией. Это означает, что белорусские товары постепенно утрачивают свои позиции на арабских рынках. Разумеется, есть товарные группы, которые по-прежнему популярны.
Нельзя отрицать факт активного участия Беларуси в торговле оружием, востребованным в этом регионе. Но в целом мы видим отсутствие устойчивости, и это весьма значимый признак развития отношений.
— Как развиваются инвестиционные отношения между Беларусью и станами арабского мира?
— Я бы относился очень осторожно к этому аспекту, ведь если посмотреть официальную статистику, инвестиции из арабского мира ничтожны. Параллельно мы видим, что реализуются крупные проекты, тот же отель Minsk Mariott, который, как заявлено, построен на средства Инвестиционного фонда Вооруженных сил Катара. В ряде случаев существует неопределенность относительно источников инвестиций.
В целом, рассматривая инвестиционный аспект, нужно понимать, что в реальное производство в Беларуси арабские инвесторы вкладываться не будут.
То, что мы видим – это вложения преимущественно в рекреационную и развлекательную сферы, что, опять же, накладывает свои ограничения на потенциал этих инвестиций.
— Что вы можете сказать о развитии политических отношений между сторонами?
— Наблюдается четкая тенденция в смещении фокуса со стороны государств, у которых были проблемные отношения с Западом, к сотрудничеству с государствами, которые, наоборот, поддерживают тесные контакты со странами Запада, прежде всего США.
Я бы сказал, что основные политические, и, соответственно, инвестиционные партнеры (из-за специфики региона, т.к. инвестиции во многом делаются на основе политических контактов) – это страны Персидского залива, прежде всего ОАЭ и Катар.
Но, учитывая нашу неустойчивую ситуацию с торговлей, Беларусь постоянно пытается вклиниться в какие-то освобождающиеся ниши или окна возможностей. Очень характерный пример – визит Президента в Судан в 2017 г., связанный с тем, что с Судана была снята значительная часть международных санкций, соответственно, возникла возможность для активизации торговли с этой страной.
К сожалению, итоги 2017 г. продемонстрировали резкое падение белорусского экспорта в стоимостном выражении в эту страну. Окно возможностей сейчас мы видим и в отношениях с Сирией – страна воюющая, но одновременно с этим туда приходят из Ирана и России большие деньги, направленные на восстановление инфраструктуры. И Беларусь, опять же, хотела бы войти в эти финансовые потоки.
— Чем может быть привлекательна наша страна для стран арабского мира?
— Сегодня у нас есть три главных преимущества. Первое: Беларусь – это источник импорта не для самых богатых стран, привыкших к советским технологиям и технике, но и этот рынок мы постепенно теряем.
Второе – это импорт белорусского вооружения, которое достаточно технологичное по отдельным направлениям, плюс оно совместимо с теми советскими технологиями, к которым они уже привыкли.
И третье – это возможность вложения средств в спокойную, как они говорят, страну, в которую можно приехать, отдохнуть, отсюда интерес к недвижимости, инвестированию в рекреационно-развлекательную сферу.
Стратегическое понимание: от общего к частному
— Какие основные страны-партнеры сейчас у Беларуси среди арабских стран?
— По товарообороту это Египет, Марокко, ОАЭ, Сирия, Ливан. Если говорить о самых устойчивых торговых отношениях, то это отношения с Египтом. Это страна, которая при всех правительствах будет показывать высокий уровень экономического взаимодействия. Если говорить о политических партнерах, которые влекут за собой и тесные контакты в финансовой сфере, это Объединенные Арабские Эмираты и Катар, с которыми у Беларуси сложились доверительные отношения на уровне лидеров государств. В арабском мире это очень ценится, потому что во многом деловые контакты строятся на личном доверии.
И в принципе это больше плюс, потому как ведущим фондовым биржам, ведущим финансовым центрам не очень интересна Беларусь, а ОАЭ как крупный мировой финансовый центр являются одним из наших выходов в мир, и выходом весьма хорошим.
— Есть ли сегодня у Беларуси стратегическое понимание перспектив сотрудничества с арабскими странами?
— Я думаю, что стратегического понимания перспектив сотрудничества нет, и во многом это связано с объективностью того, что размыто само понятие арабского мира. Конечно, когда мы строим отношения с регионом, то существует определенное влияние единого литературного языка, существование определенных форм идентичности. Никто не отрицает наличие сильной локальной идентичности в арабских государствах.
Когда мы говорим в целом про арабский мир, это удобно с точки зрения подготовки специалистов, т.к. они изучают общий язык, общую историю, культуру. Но для реальной внешней политики важно выстраивать отношения с теми акторами, интересы которых совпадают с белорусскими.
Если рассматривать ситуацию с этой позиции, тогда у Беларуси, конечно, есть стратегическое понимание, видение отношений с теми же ОАЭ, Катаром, Египтом. Выстраиваются стратегические отношения с Сирией, и здесь следует подчеркнуть, что в 2011 г. официальный Минск все-таки сделали ставку на сохранение правительства Башара Асада, что указывает на наличие сильного аналитического компонента во внешней политике. То есть можно говорить о двусторонних связях Беларуси со странами региона, но о единой политике в отношении арабского мира сейчас говорить не приходится.
Террористическая деятельность требует денежных вливаний
— Нет ли у Беларуси обеспокоенности по поводу возможного проникновения в нашу страну террористических и радикальных групп вместе с возможными инвестициями? Имелись ли, по вашим сведениям, подобные случаи?
— Есть такие страхи, и они активно распространяются нашими органами, отвечающими за охрану правопорядка, безопасность. Я очень скептически отношусь к таким разговорам. Понятно, что правоохранительным органам и подобным организациям выгодно так говорить, ведь чем больше таких страхов будет, тем больше их бюджеты и вес в обществе, но давайте посмотрим на ситуацию реально.
Террористическая деятельность требует очень серьезных финансовых вливаний и преследует вполне конкретные цели. Беларусь ни в одну из этих целей никогда не вписывалась.
Рассматривать Беларусь как некий транзит в Европу – это глупо, потому что есть другие, уже налаженные пути, и опыт показывает, что те же вербовщики различных джихадистских движений очень комфортно чувствуют себя в европейской среде. И проникают они туда совсем не через Беларусь. Если же и есть какие-то единичные случаи (о чем лично я не знаю), то они никак не влияют на общую картину. Такая же ситуация и с Российской Федерацией. Рисовать картину того, что через Беларусь в Россию (а тем более наоборот) хлынут толпы боевиков, глупо, когда есть Северный Кавказ, Средняя Азия и налаженные механизмы взаимодействия с группировками в том регионе. Я изучал деятельность ведущих террористических группировок, джихадистских движений в арабском мире с академической точки зрения, и поверьте, Беларусь абсолютно не находится ни в зоне их интересов, ни в зоне их деятельности. И на это никто не будет тратить ни денег, ни усилий. Никакой выгоды они от этого не получат, поэтому в этом отношении белорусы могут спать спокойно. Даже наша поддержка тому же сирийскому правительству совершенно не привела к тому, что Беларусь стала фигурировать хотя бы на декларативном уровне в повестке дня джихадистских движений, действующих в Сирии. Россия – да, безусловно, и причины этого понятны. А Беларусь… Все понимают, что борьба с Беларусью абсолютно никак не влияет на ситуацию.
— Как вы думаете, поменяются ли в течение ближайших лет наши отношения с арабским странами?
— Нет, никаких предпосылок для изменения наших отношений в ближайшие 5 лет нет.
Единственной негативной тенденцией, безусловно, остается постепенное вытеснение белорусского экспорта из арабских рынков. И это тревожный звоночек, ведь в целом рынки арабских стран растут, невзирая на то, что регион политически нестабильный.
Здесь было бы неплохо активизировать нашу деятельность, чтобы свести на ноль данную тенденцию и сохранить построенные отношения с арабским миром на текущем уровне.
]]>
Арабские страны инвестируют в развлекательную инфраструктуру Беларуси, но не в производство – эксперт
Практически сразу вслед за объявлением независимости Республики Беларусь в 1991 г. Минск стал налаживать контакты со странами арабского мира: в 1992 г. дипломатические отношения были установлены с Египтом и ОАЭ, которые сегодня прочно вошли в число ключевых партнеров Беларуси в регионе; спустя еще несколько лет было начато сотрудничество с Катаром и Ливаном. Сегодня Минск активно использует новые возможности для развития отношений в арабском мире и, в частности, смотрит в сторону Судана и Сирии. Об интересах Беларуси в арабских странах, торговых отношениях и возможных угрозах проникновения террористических идей на территорию страны корреспонденту «Евразия.Эксперт» рассказал арабист, кандидат политических наук, декан факультета дополнительного образования Белорусского государственного университета культуры Александр Филиппов.
Арабский рынок больше не рынок?
— Александр Анатольевич, как вы можете охарактеризовать политику Беларуси в отношении арабских стран сегодня? Какие интересы у Беларуси в данном регионе?
— Хотелось бы отметить, что, когда мы говорим об арабском мире, надо понимать, что с политической точки зрения это во многом условный термин. Да, мы говорим о наличии арабского языка, идеи единства арабского мира, которая активно распространялась со второй половины XIX в., но в целом это очень разноплановый регион. И Республика Беларусь имеет достаточно разные интересы по отношению к различным арабским государствам.
Мы должны различать некие декларируемые интересы, которые традиционно артикулируются в общественном пространстве, и сложившуюся практику отношений.
Среди артикулируемых интересов большого разнообразия с периода второй половины 1990-х – начала 2000-х гг. мы не увидим. По-прежнему позиционируется, что этот регион – потенциальный огромный рынок сбыта для белорусских товаров различного значения, а также возможный источник инвестиций. Это в настоящее время является правдой только отчасти.
— Что именно вы под этим подразумеваете?
— Во-первых, с точки зрения экспорта наших товаров, арабский мир находится далеко не на первых позициях. В целом товарооборот даже с ведущими партнерами относительно невысок – в пределах $100 млн.
Во-вторых, стоит учитывать, что торговля носит крайне неустойчивый характер: цифры могут меняться в течение двух-трех лет на порядок.
В целом устойчивой системы отношений не сложилось, исключение – отношения с Египтом и Объединенными Арабскими Эмиратами, которые, как мне кажется, прочно вошли в число ключевых партнеров Беларуси.
В-третьих, несмотря на то, что рынок действительно огромный и стремительно развивающийся, можно констатировать, что Беларусь почти достигла предела в торговых отношениях с арабскими государствами. Это хорошо прослеживается на постепенно изменяющейся структуре соотношения экспорта и импорта. 15 лет назад мы были уверены в стабильно положительном сальдо при торговле с этими государствами, теперь же вполне может складываться и отрицательное сальдо. К примеру, по итогам 2017 г. огромное отрицательное сальдо сложилось в торговле с Ливаном и Саудовской Аравией. Это означает, что белорусские товары постепенно утрачивают свои позиции на арабских рынках. Разумеется, есть товарные группы, которые по-прежнему популярны.
Нельзя отрицать факт активного участия Беларуси в торговле оружием, востребованным в этом регионе. Но в целом мы видим отсутствие устойчивости, и это весьма значимый признак развития отношений.
— Как развиваются инвестиционные отношения между Беларусью и станами арабского мира?
— Я бы относился очень осторожно к этому аспекту, ведь если посмотреть официальную статистику, инвестиции из арабского мира ничтожны. Параллельно мы видим, что реализуются крупные проекты, тот же отель Minsk Mariott, который, как заявлено, построен на средства Инвестиционного фонда Вооруженных сил Катара. В ряде случаев существует неопределенность относительно источников инвестиций.
В целом, рассматривая инвестиционный аспект, нужно понимать, что в реальное производство в Беларуси арабские инвесторы вкладываться не будут.
То, что мы видим – это вложения преимущественно в рекреационную и развлекательную сферы, что, опять же, накладывает свои ограничения на потенциал этих инвестиций.
— Что вы можете сказать о развитии политических отношений между сторонами?
— Наблюдается четкая тенденция в смещении фокуса со стороны государств, у которых были проблемные отношения с Западом, к сотрудничеству с государствами, которые, наоборот, поддерживают тесные контакты со странами Запада, прежде всего США.
Я бы сказал, что основные политические, и, соответственно, инвестиционные партнеры (из-за специфики региона, т.к. инвестиции во многом делаются на основе политических контактов) – это страны Персидского залива, прежде всего ОАЭ и Катар.
Но, учитывая нашу неустойчивую ситуацию с торговлей, Беларусь постоянно пытается вклиниться в какие-то освобождающиеся ниши или окна возможностей. Очень характерный пример – визит Президента в Судан в 2017 г., связанный с тем, что с Судана была снята значительная часть международных санкций, соответственно, возникла возможность для активизации торговли с этой страной.
К сожалению, итоги 2017 г. продемонстрировали резкое падение белорусского экспорта в стоимостном выражении в эту страну. Окно возможностей сейчас мы видим и в отношениях с Сирией – страна воюющая, но одновременно с этим туда приходят из Ирана и России большие деньги, направленные на восстановление инфраструктуры. И Беларусь, опять же, хотела бы войти в эти финансовые потоки.
— Чем может быть привлекательна наша страна для стран арабского мира?
— Сегодня у нас есть три главных преимущества. Первое: Беларусь – это источник импорта не для самых богатых стран, привыкших к советским технологиям и технике, но и этот рынок мы постепенно теряем.
Второе – это импорт белорусского вооружения, которое достаточно технологичное по отдельным направлениям, плюс оно совместимо с теми советскими технологиями, к которым они уже привыкли.
И третье – это возможность вложения средств в спокойную, как они говорят, страну, в которую можно приехать, отдохнуть, отсюда интерес к недвижимости, инвестированию в рекреационно-развлекательную сферу.
Стратегическое понимание: от общего к частному
— Какие основные страны-партнеры сейчас у Беларуси среди арабских стран?
— По товарообороту это Египет, Марокко, ОАЭ, Сирия, Ливан. Если говорить о самых устойчивых торговых отношениях, то это отношения с Египтом. Это страна, которая при всех правительствах будет показывать высокий уровень экономического взаимодействия. Если говорить о политических партнерах, которые влекут за собой и тесные контакты в финансовой сфере, это Объединенные Арабские Эмираты и Катар, с которыми у Беларуси сложились доверительные отношения на уровне лидеров государств. В арабском мире это очень ценится, потому что во многом деловые контакты строятся на личном доверии.
И в принципе это больше плюс, потому как ведущим фондовым биржам, ведущим финансовым центрам не очень интересна Беларусь, а ОАЭ как крупный мировой финансовый центр являются одним из наших выходов в мир, и выходом весьма хорошим.
— Есть ли сегодня у Беларуси стратегическое понимание перспектив сотрудничества с арабскими странами?
— Я думаю, что стратегического понимания перспектив сотрудничества нет, и во многом это связано с объективностью того, что размыто само понятие арабского мира. Конечно, когда мы строим отношения с регионом, то существует определенное влияние единого литературного языка, существование определенных форм идентичности. Никто не отрицает наличие сильной локальной идентичности в арабских государствах.
Когда мы говорим в целом про арабский мир, это удобно с точки зрения подготовки специалистов, т.к. они изучают общий язык, общую историю, культуру. Но для реальной внешней политики важно выстраивать отношения с теми акторами, интересы которых совпадают с белорусскими.
Если рассматривать ситуацию с этой позиции, тогда у Беларуси, конечно, есть стратегическое понимание, видение отношений с теми же ОАЭ, Катаром, Египтом. Выстраиваются стратегические отношения с Сирией, и здесь следует подчеркнуть, что в 2011 г. официальный Минск все-таки сделали ставку на сохранение правительства Башара Асада, что указывает на наличие сильного аналитического компонента во внешней политике. То есть можно говорить о двусторонних связях Беларуси со странами региона, но о единой политике в отношении арабского мира сейчас говорить не приходится.
Террористическая деятельность требует денежных вливаний
— Нет ли у Беларуси обеспокоенности по поводу возможного проникновения в нашу страну террористических и радикальных групп вместе с возможными инвестициями? Имелись ли, по вашим сведениям, подобные случаи?
— Есть такие страхи, и они активно распространяются нашими органами, отвечающими за охрану правопорядка, безопасность. Я очень скептически отношусь к таким разговорам. Понятно, что правоохранительным органам и подобным организациям выгодно так говорить, ведь чем больше таких страхов будет, тем больше их бюджеты и вес в обществе, но давайте посмотрим на ситуацию реально.
Террористическая деятельность требует очень серьезных финансовых вливаний и преследует вполне конкретные цели. Беларусь ни в одну из этих целей никогда не вписывалась.
Рассматривать Беларусь как некий транзит в Европу – это глупо, потому что есть другие, уже налаженные пути, и опыт показывает, что те же вербовщики различных джихадистских движений очень комфортно чувствуют себя в европейской среде. И проникают они туда совсем не через Беларусь. Если же и есть какие-то единичные случаи (о чем лично я не знаю), то они никак не влияют на общую картину. Такая же ситуация и с Российской Федерацией. Рисовать картину того, что через Беларусь в Россию (а тем более наоборот) хлынут толпы боевиков, глупо, когда есть Северный Кавказ, Средняя Азия и налаженные механизмы взаимодействия с группировками в том регионе. Я изучал деятельность ведущих террористических группировок, джихадистских движений в арабском мире с академической точки зрения, и поверьте, Беларусь абсолютно не находится ни в зоне их интересов, ни в зоне их деятельности. И на это никто не будет тратить ни денег, ни усилий. Никакой выгоды они от этого не получат, поэтому в этом отношении белорусы могут спать спокойно. Даже наша поддержка тому же сирийскому правительству совершенно не привела к тому, что Беларусь стала фигурировать хотя бы на декларативном уровне в повестке дня джихадистских движений, действующих в Сирии. Россия – да, безусловно, и причины этого понятны. А Беларусь… Все понимают, что борьба с Беларусью абсолютно никак не влияет на ситуацию.
— Как вы думаете, поменяются ли в течение ближайших лет наши отношения с арабским странами?
— Нет, никаких предпосылок для изменения наших отношений в ближайшие 5 лет нет.
Единственной негативной тенденцией, безусловно, остается постепенное вытеснение белорусского экспорта из арабских рынков. И это тревожный звоночек, ведь в целом рынки арабских стран растут, невзирая на то, что регион политически нестабильный.
Здесь было бы неплохо активизировать нашу деятельность, чтобы свести на ноль данную тенденцию и сохранить построенные отношения с арабским миром на текущем уровне.
]]>Сингапур – мидшорная зона, в инфраструктуру которой выгодно инвестировать
Спрос на новую и улучшенную инфраструктуру во всем мире растет. Однако инфраструктурные проекты постоянно откладываются из-за отсутствия инвестиций, несмотря на то, что привлекательность данной сферы очевидна. Глобальный инвестиционный индекс инфраструктуры 2016 года (Global Infrastructure Investment Index или GIII) поддерживает связь между инвесторами, подрядчиками и спонсорами проекта.
Сингапур – мидшорная зона, являющаяся наиболее привлекательной для инвестиций
Глобальный инвестиционный индекс инфраструктуры публикуется каждые 2 года. В рейтинге участвует 41 страна. Ранжируются юрисдикции по их привлекательности для инвесторов в инфраструктуру. В ходе оценки рассматриваются следующие основные вопросы:
- легкость ведения бизнеса,
- налоговые ставки,
- ВВП на душу населения,
- государственная политика,
- качество существующей инфраструктуры,
- доступность долгового финансирования.
Итак, Сингапур, Катар и Канада, согласно данным GIII, – наиболее привлекательные рынки для инвестиций в инфраструктуру. Это юрисдикции со стабильной политической средой, безопасной бизнес – средой и высоким потенциалом роста.
Несмотря на тот факт, что инвестиции в инфраструктуру являются долгосрочными, ряд краткосрочных факторов могут стать препятствием в желании инвестора вкладывать свои средства в проекты этой страны. К таким факторам относятся девальвация валюты, сильное колебание цен на сырье, прорехи в вопросах безопасности страны. Если анализировать страны, фигурирующие в рейтинге, с точки зрения краткосрочных рисков, то становится ясно, что США, Англия и Германия более привлекательны для инвестиций в частный сектор. Высокие краткосрочные риски, как у ОАЭ, Канады, Малайзии и Норвегии, указывают, что инвесторам лучше уделить внимание финансированию эксплуатации инфраструктуры и ее техническому обслуживанию, а не строительству активов.
Для подрядчиков низкий уровень краткосрочных рисков означает, что инвесторы настроены на долгосрочный доход. Поэтому, на сегодняшний день подрядчики выбирают страны с потенциальными рынками, так как такие юрисдикции имеют большое будущее в отношении привлечения крупных инвестиционных проектов.
GIII указывает на необходимость развития диалога между государственным и частным секторами для устранения дефицита финансирования и предоставления выгод от инвестиций в инфраструктуру бизнесменам.
Сингапур – мидшорная зона, продолжающая работу по привлечению инвесторов
Сингапур – наиболее привлекательная страна для инвестиций в рынок инфраструктуры по всем показателям. Согласно сравнению с предыдущими показателями, существуют определенные ограничения на этом рынке, обусловленные проектами, финансируемыми государством. Однако имеются и признаки, указывающие на желание правительства привлечь больше институциональных инвесторов. Предпринимаются меры по улучшению понимания инфраструктуры как класса активов, тем самым, увеличению ее привлекательности для инвесторов, часть из которых включает в себя разработку новых инструментов бенчмаркинга.
Сингапур на данный момент инвестирует в инфраструктуру примерно 5% от ВВП, что в 2015 году эквивалентно 20 млрд. американских долларов. Данный показатель продолжает расти. Правительство стремится к 2020 году увеличить размер государственных инвестиций до 6% или до 30 млрд. американских долларов. Тем самым, рынок становится еще более привлекательным для иностранных инвесторов. Использование схемы Priority планируется в здравоохранении и транспортной сфере. Помимо этого ведется строительство 5 терминала аэропорта Чанги. Исторические проекты открыто финансируются с некоторым вовлечением банков.
Правительство Сингапура и Валютное управление страны (MAS) стремятся увеличивать участие институциональных инвесторов. Продолжается работа по улучшению качества информации в отношении доступных для инвестиций объектов инфраструктуры. В феврале 2016 года запущена новая инициатива, направленная на развитие собственного капитала и инвестиционного долга бенчмаркинг, была создана бизнес-школа EDHEC, которая сотрудничает с MAS.
Читайте другие интересные статьи портала InternationalWealth.info:
Среди читателей нашего портала множество людей, готовых инвестировать свободные средства. Однако не у каждого достаёт времени, чтобы разбираться в нюансах акций, облигаций и прочих финансовых…
С помощью этой статьи наши читатели смогут понять, в чем связь между двумя принципами предоставления гражданства Jus Sanguinis («право крови») и Jus Soli («право земли»)…
Иностранцам, планирующим инвестиции в Австралию, стоит заранее ознакомиться с новыми правилами, вступившими в силу в конце 2015 года. Данные правила полностью заменили ранее существовавший режим,…
В последние годы всё большее число знаменитостей выбирают Кипр в качестве места для отдыха и проживания. И это неудивительно: прекрасный климат, Средиземное море, европейский уровень…
Согласно проведённому исследованию, между состоятельными мужчинами и женщинами существует разница в подходе к инвестированию: мужчины более агрессивные, а женщины чуть менее уверены в своих решениях…
В этой статье мы рассмотрим такие вопросы, как инвестирование в недвижимость ОАЭ, что нужно знать инвестору об инвестициях в ОАЭ и чем отличается процесс покупки…
Выход Великобритании из ЕС в очередной раз показал, как на ровном месте могут происходить кардинальные изменения. Эпоха непредсказуемости и состоит в том, что вокруг случаются…
С 1 июня 2017 года программы гражданства за инвестиции Коморских островов более не существует. Информация о том, будет ли программа возобновлена отсутствует. Приобретение второго гражданства…