РВК сливается по делу
Российская венчурная компания (РВК) может быть объединена с одним из институтов развития, об этом РБК сообщили два источника, близких к этой компании, а также три собеседника на венчурном рынке. Среди возможных новых кураторов для государственного венчурного бизнеса — Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ), ВЭБ.РФ и фонд «Сколково». Два источника РБК сообщили, что наиболее вероятный сценарий — именно объединение с РФПИ. По словам одного из них, в правительстве эту тему курирует первый вице-премьер Андрей Белоусов.
Как утверждает еще один источник, обсуждение роли РВК связано с намерением оптимизировать институты развития, в рамках которого обсуждалось сокращение их количества. Однако тогда речь шла о реструктуризации структур ВЭБ, уточнил он.
Представители РФПИ, ВЭБ.РФ и «Сколково» отказались от комментариев. РБК направил запрос в правительство и РВК.
Что такое РВК
РВК была создана в 2006 году распоряжением правительства России, является институтом развития венчурного рынка. С 2016 года компания выполняет функции проектного офиса Национальной технологической инициативы (НТИ), задачей которой является развитие в России прорывных технологий на наиболее перспективных рынках (транспорт, безопасность, медицина и т.д.). Под управлением РВК созданы фонды, из которых финансируются подобные разработки. Также компания участвует в реализации нацпроектов «Наука», «Цифровая экономика», «Кадры для цифровой экономики». По итогам 2019 года при участии РВК было создано 29 фондов суммарным объемом 64,4 млрд руб. В общей сложности фонды при участии компании проинвестировали 28,9 млрд руб. в 325 стартапов.
Зачем нужна реструктуризация
Вопрос с реструктуризацией РВК возник из-за претензий к распределению финансирования, которые уже стали поводом для уголовного дела, объяснили несколько собеседников РБК. В начале июня Гагаринский районный суд Москвы отправил под домашний арест гендиректора РВК Александра Повалко по обвинению в злоупотреблении служебными полномочиями. Его обвинили в бездействии: под управлением Повалко руководство РВК не добилось досрочного погашения займа, выданного в 2012 году (сам Повалко стал гендиректором в конце 2016-го) портфельной компании Soft Machines Inc. созданным при участии РВК фондом. В 2016 году этот фонд продал акции Soft Machines, а часть вырученных средств — $3 млн — реинвестировал в компанию Alion Energy, поскольку срок возврата займов РВК наступал в феврале и декабре 2022 года. Однако следственные органы рассматривают эти действия как невозврат займа, а решение по ним — как содержащее признаки злоупотребления полномочиями. Открытое письмо в поддержку Повалко подписали 22 венчурных инвестора, в том числе управляющий директор LETA Capital Александр Чачава, управляющий партнер венчурного фонда Almaz Capital Partners Александр Галицкий, управляющий партнер iTech Capital Глеб Давидюк, основатель QIWI Сергей Солонин и др. Они указали, что события, подобные аресту гендиректора РВК, «катастрофически подрывают доверие к бюджетным средствам» и теперь «предприниматели будут еще с большей осторожностью использовать их для развития проектов или вовсе откажутся от них».
По словам одного из собеседников РБК, смысл реструктуризации РВК в том, чтобы использовать при инвестициях на ранних стадиях не государственные деньги, а частные. «Нужно сделать так, чтобы у правоохранительных органов не было вопросов, если какой-то стартап, в который были вложены государственные средства, не взлетел. Это можно сделать как за счет РФПИ, так и другими способами», — объяснил он.
Еще один собеседник на венчурном рынке отметил, что все инвесторы так или иначе ждут изменений в РВК. «Считается, что компания не выполнила поставленных задач и не смогла стать полноценным государственным «фондом фондов» и экспертным лидером в области венчурного капитала. В связи с этим логично объединение РВК с РФПИ или другим институтом развития», — пояснил собеседник РБК.
Что происходит на венчурном рынке
В 2019 году объем российского венчурного рынка, по оценке Dsight, достиг $868,7 млн, увеличившись на 13% по сравнению с показателем предыдущего года. Из этой суммы $80,8 млн приходились на государственные фонды и корпорации. Однако до сих пор государственные институты развития не могли себе позволить инвестировать во многие действительно интересные проекты, поскольку большинство схем структурирования сделок на венчурном рынке формально не подпадает под критерии государственных инвестиций, рассказал управляющий партнер фонда Typhoon Digital Development Олег Братишко. В июле были приняты поправки в закон «О науке и государственной научно-технической политике», в которых содержится определение института инновационного развития и требования к контролю инвестируемых им средств. В связи с этим РВК теперь будет еще сложнее вкладывать государственные деньги в венчурные проекты, указал один из собеседников РБК.
Основатель аналитической платформы Dsight Арсений Даббах считает, что РВК и РФПИ могут выстроить синергетическую модель, потому что РВК работает на более ранней стадии поддержки проектов, а РФПИ — на более зрелой. Но слияние РВК с ВЭБ.РФ собеседник РБК считает маловероятным, поскольку у VEB Ventures (венчурное подразделение ВЭБ), несмотря на схожие с РВК задачи, недостаточно необходимой экспертизы.
В то же время, по мнению Даббаха, у РФПИ и РВК очень разные задачи деятельности, так что объединить их будет крайне сложно. «РВК достаточно хорошо занимается инфраструктурными проектами, хуже — инвестициями. РФПИ легче создать внутри себя отдел венчурных инвестиций и не брать тот багаж, который есть у РВК», — пояснил он.
По словам Даббаха, объединение государственных венчурных фондов позволит иметь больше капитала под управлением одной организации, что потенциально позволит проводить больше крупных сделок. Однако подобная реструктуризация приведет к заморозке деятельности компаний еще на год, а также вынудит пересматривать кадровый состав, инвестиционную стратегию и работу с уже запущенными фондами и портфельными компаниями. Эксперт резюмировал, что концентрация капитала и монополия на государственные венчурные инвестиции очень сложно управляется и такая модель неэффективна.
Инвестиционный фонд itech capital
«Государство раз за разом доказывает, что оно ничего не понимает». Как венчурный рынок отреагировал на арест главы РВК
«Государство раз за разом доказывает, что оно ничего не понимает». Как венчурный рынок отреагировал на арест главы РВК
Донат Сорокин / ТАСС
В начале недели в офисе Российской венчурной компании (РВК) и дома у её гендиректора Александра Повалко прошли обыски. Новость быстро вышла в топ «Яндекса», но участники венчурного рынка хранили молчание. До 5 июня, когда Повалко отправили под домашний арест, на эту тему почти никто не высказывался. Шесть инвесторов рассказали Inc., почему рынок кажется равнодушным (и так ли это на самом деле).
Что случилось
Обыски в доме Повалко и в офисе РВК начались утром 3 июня. Сообщалось, что руководство РВК подозревают в злоупотреблениях на миллионы долларов. Представитель компании уточнил, что следствие интересовали сделки 2012—2016 годов. РБК и «РИА Новости» со ссылкой на источник в руководстве РВК написали, что речь идёт об инвестициях в американскую компанию Alion, которая разрабатывает и строит в разных регионах мира солнечные электростанции (пресс-служба РВК позже подтвердила эту информацию).
Ранее, в 2017 году, РВК сама инициировала расследование по этой сделке. Это случилось после назначения Александра Повалко на должность гендиректора и полной смены команды. В 2018 году следствие возбудило уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере) против бывшего директора департамента инвестиций и члена правления РВК Яна Рязанцева и члена совета директоров Alion Energy Inc., соучредителя фонда Bright Capital Михаила Чучкевича.
По словам источника «Ъ», новое дело к Повалко выросло из этого дела.
Дело Рязанцева и Чучкевича
По версии следствия, Рязанцев вошел в сговор с Чучкевичем и через британский фонд RVC I LP перечислил по договорам займов $22,7 млн на счет Alion. С 2012 по 2016 годы таких траншей было несколько — они делались в обход решения совета директоров РВК, который не хотел инвестировать в американскую компанию в предбанкротном состоянии. Перечисленные деньги Рязанцев и Чучкевич затем поделили и присвоили.
По версии защиты, в Alion, кроме РВК, тогда вложились несколько американских и европейских венчурных фондов: общая сумма инвестиций составила около $70 млн. С 2017 года компания занимается строительством солнечных электростанций в Мексике, Бразилии, Индии, и средства начнут возвращаться инвесторам после выхода на самоокупаемость. Другие фонды претензий не предъявляли.
В поддержку предпринимателей тогда выступил бизнес-омбудсмен Борис Титов: по его версии, подоплёкой дела могла быть попытка рейдерского захвата. В 2019 году Рязанцева и Чучкевича выпустили из СИЗО под подписку о невыезде.
В чем обвиняют Повалко
Повалко, как объяснил его адвокат Георгий Антонов, обвиняют не в хищении, а в «халатности». По данным следствия, РВК недополучила $3 млн из займа в $5 млн, выданного в 2012 году дочерней портфельной фирме Soft Machines Inc. По версии следователей, Повалко должен был добиться возврата этих средств.
Гендиректор РВК себя виновным не признал. «Срок исполнения обязательств — 2022 год. Ему вменяют, что он, как руководитель коммерческого органа, должен был принять меры, чтобы побыстрее отдали заем. Это полный абсурд», — пояснил адвокат.
Дело против Повалко было возбуждено по ч. 2 ст. 201 УК РФ: злоупотребление служебным положением с тяжёлыми последствиями. Максимальное наказание за это преступление — лишение свободы на 10 лет.
Кто такой Александр Повалко
Повалко родился в городе Люберцы (Московская область), в 1992 году окончил Московский авиационный институт им. Орджоникидзе по специальности «Радиоинженер», в 1996 году — Государственный университет им. Маймонида по специальности «Прикладная математика». С 1994 по 2007 гг. был старшим консультантом отдела оценки, директором проектов и директором по развитию бизнеса компании «ПАКК». С 2007 по 2008 годы — директором департамента стратегического планирования ЗАО «РЕНОВА-СтройГруп».
В 2008 году стал заместителем руководителя Федерального агентства по делам молодежи Василия Якеменко, известного также как основатель молодежного движения «Наши» (по информации «Коммерсанта», Якеменко и Повалко были знакомы еще со школы). В агентстве Повалко курировал работу «Futurussia Сколково» — «сообщества инноваторов», собранного из активных участников Зворыкинского проекта.
В 2012 году Повалко перешел на должность заместителя министра образования и науки РФ, а в декабре 2016 года — на пост гендиректора РВК. Назначение Повалко было неожиданным: изначально предполагалось, что новый гендиректор будет выбран по итогам открытого конкурса. Его победителем стал самарский губернатор Александр Кобенко, но его кандидатура так и не была утверждена (по слухам, он не прошел проверку спецслужб). В итоге главой РВК стал Повалко, который был членом экспертного жюри.
Некоторые участники рынка тогда говорили, что бывший чиновник не сможет заниматься его развитием. Управляющий партнер фонда Almaz Capital Partners Александр Галицкий, впрочем, сказал Inc., что Повалко был «чиновником новой волны», который «всегда выражал собственное и продуманное мнение».
По новой стратегии РВК должна была научиться привлекать под свое управление частные деньги и инвестировать быстрее (основная претензия к предшественнику Повалко Игорю Агамирзяну, была в том, что инвестиции делались слишком медленно).
Почему рынок молчит
История с главой РВК, в отличие от ареста Майкла Калви в 2018 году, не вызвала сильной реакции рынка. Публичных высказываний сразу после задержания Повалко почти не было. Первым, кто высказался в его поддержку, стал основатель QIWI Сергей Солонин. «Меня охватывает ужас за среду, которую мы вместе строили для бизнеса, предпринимателей», — заявил он. Вечером того же дня глава «Роснано» Анатолий Чубайс поручился за Повалко в Гагаринском суде, сообщив, что считает его «одним из самых высокопрофессиональных руководителей в инновационной сфере России».
Inc. спросил представителей нескольких фондов, с чем может быть связано отсутствие реакции других участников рынка и повлияет ли дело гендиректора РВК на российский венчурный рынок в будущем.
Сооснователь и управляющий партнёр фонда Almaz Capital Partners, председатель Совета венчурного рынка РВК
Я знаю Александра Повалко только с положительной стороны и готов поручиться за него. Мне просто это сделать, так как я никогда не имел государственных денег в своих фондах. Я знаю его по Совету «Сколково», когда он [Повалко] был замминистра науки (Повалко занимал должность заместителя министра образования и науки РФ с 2012 по 2016 годы. На пост главы РВК он был назначен в декабре 2016 года. — Inc.). Вдумчивый и принципиальный, он был чиновником новой волны и всегда выражал собственное и продуманное мнение.
Калви — иностранец, там был другой общественный резонанс, но вообще я не понимаю, почему [реакции в соцсетях было так мало]. Я сам практически перестал использовать соцсети, может, не только я.
Для венчурной индустрии это не очень хорошо — или даже совсем плохо. В своих трёх фондах мы не использовали госсредства, хотя и думали об этом. Но теперь понятно, что этого делать не стоит. Венчурный бизнес рискованный…собственно, слово «венчурный» так и переводится: можно уйти в минус не только по одной компании, но и по фонду.
Смысл обвинений пока не понятен. Да и действовать так нельзя.
управляющий партнёр венчурного фонда NP Capital
Думаю, РВК не воспринимается большинством частного венчурного рынка России как полноценный его игрок, скорее как госструктура. Отсюда такая реакция. Такая же, как если бы очередного чиновника взяли под стражу по подозрению в коррупции, не более и не менее (Зимин уточнил, что не знаком с Повалко лично. — Inc.).
Сам процесс ничего не изменит — ситуация на рынке венчурных инвестиций в РФ и так плохая (мало активных рыночных игроков, узкий (или совсем отсутствующий) рынок выходов из инвестиций, очень маленький по объёму российский рынок), поэтому вряд ли станет ещё хуже, но тень дополнительного негатива, наверное, в целом добавить может.
управляющий партнёр iTech Capital
Я знаком с Александром и могу охарактеризовать его исключительно с положительной стороны. Я в последнее время достаточно часто общался с представителями РВК, так как планировал создавать совместный инвестиционный фонд. Это профессиональные, живые, интересные ребята, находящиеся постоянно между молотом (в лице государства) и наковальней, которая как нельзя лучше описывает российскую инвестиционную экосистему.
Арест Майкла Калви и его коллег — это громкий, обидный и во многом несправедливый корпоративный конфликт, со всеми элементами рейдерских действий. За что задержали Сашу Повалко — мало кому понятно: тот новостной фон, который сегодня есть в прессе, практически ничего не объясняет. Тут явно нет открытого конфликта и публичного холиварства, а раз этого нет, то и попкорном молодняку не запастись. Оттого и эффект солидарности кажется тише.
Я абсолютно согласен с мнением Сергея Солонина о том, что ущерб от происходящего с Сашей Повалко да и в РВК в целом будет не на миллионы, а на десятки, если не сотни миллионов долларов. К структурам институтов развития нельзя применять шаблонный, военный и зачастую бескомпромиссный подход. На фоне бесконечных скандалов, связанных с тем или иным трактованием силовиками действий институтов развития, и без того небольшая симпатия частного капитала к госденьгам сходит окончательно на нет. В такой ситуации я не вижу вообще никакого света в туннеле под названием «частно-государственное партнёрство».
Что касается наших планов по созданию совместного фонда с РВК — я всегда был очень осторожен в отношении государственных денег. Фонд с РВК я рассматривал для себя как эксперимент. Сейчас точно могу сказать, что оптимизма и веры в будущее такого рода партнерств у меня существенно поубавилось. (отвечая на вопрос о том, какие перспективы будут у стартапов, которые привлекают инвестиции от государства, — насколько такие инвестиции будут считаться токсичными, Давидюк отметил, что «такие инвестиции были токсичными уже давно, ещё со времён Крымской кампании»).
основатель и управляющий партнёр венчурного фонда Begin Capital Partners
Для всего мира это такой тяжелый год, что очередная негативная новость проходит где-то [на фоне]. Расстраиваешься, но она уже не ввергает в такой шок, сопротивление или стресс, как это могло быть в феврале, например.
Про деятельность РВК я не знаю совсем ничего: ни про фонды, ни про сделки. Но в любом случае это негативная новость для рынка. Проекты за рубежом и так не то чтобы спят и видят, как взять деньги у инвесторов из России, а когда без каких-то предъявленных обществу доказательств вины случается очередной арест — это не здорово.
Конечно, это скажется негативно и на стартапах, куда РВК уже инвестировала. На репутации — нет, а на будущих перспективах — да: все гуглят, кто ваш инвестор.
управляющий партнёр и сооснователь The Untitled Ventures
В ситуации с Калви мы изначально знали фактуру. Здесь мы пока ничего не знаем. Однако в любом случае рынок имеет право знать от уполномоченных органов, в чём и почему обвиняют руководителя РВК. Никакой информации об этом нам никто не предоставляет.
Если говорить о последствиях, полагаю, сейчас проекты решат, что любые инвестиции от фондов с государственным финансовым участием становятся все более и более токсичными, несмотря на все последние решения правительства про допустимый уровень риска в венчуре. Но отношение к российским инвесторам за рубежом это вряд ли ухудшит: главное, чтобы там [в их фондах] не было госденег.
управляющий венчурного фонда Leta Capital
Инвестиционный климат в России находится в плачевном состоянии, такие новости точно не идут ему на пользу. Частные инвесторы стараются избегать совместных проектов с государственными инвесторами, потому что государство раз за разом доказывает, что оно как институт не умеет работать с венчурными рисками и ничего в этом не понимает, особенно это касается контролирующих органов.
Мне кажется, самая правильная стратегия государства — это обеспечение комфортного регулирования и налоговых льгот для инновационных стартапов, но не попытка интегрироваться в инвестиционную экосистему.
Государство — неэффективный собственник и неэффективный венчурный инвестор не только в России, но в России особенно. А с нашим регулированием, квалификацией контролирующих органов и отсутствием умения работать с риском — это вообще катастрофа.
https://www.rbc.ru/newspaper/2020/08/31/5f463e479a7947588c060d68